Уметь казаться надо тоже уметь. Странное впечатление от выставки. Это не совсем «Купеческий портрет», это, я бы сказала, часть нашей истории в портретах. Мы видим, как одна эпоха сменяется другой, меняются окружение, одежды, жесты, взгляды, выражения лиц… только все это как маски. Это именно персонажи, это как одна сторона медали. Лишь на портретах кисти Серова можно увидеть персону, личность, почувствовать конкретного человека, получить цельное впечатление.


В.Серов. Портрет Алексея Ивановича Абрикосова, 1895.
(А.И.Абрикосов (1824-1904), внук кондитера Степана Николаева, приехавшего в Москву из Пензенской губернии на заработки в возрасте 64 лет, фабрикант, основавший во второй половине XIX века кондитерскую фабрику "Товарищества А.И.Абрикосова Сыновей". В последние годы жизни был удостоин звания действительного статского советника, дававшегт право потомственного дворянства.)

Все остальные портреты – это  способ продемонстрировать, как бы сегодня сказали, свою успешность. В глаза бросаются неестественные жесты, окружающие статусные предметы, тщательно прописанная декоративная отделка, а то, что внутри этой оболочки, за очень редким исключением, этого нет на картине. Они будто и не принадлежат сами себе.


В.Перов Портрет неизвестного купца с медалью на аннинской ленте (конец 1860-начало 1870-х)


И.Пас Портрет Матвея Сидоровича Кузнецова


Неизвестный художник. Портрет Николая Ивановича Гучкова, 1910-е


Дункерс. Портрет Павла Михайловича Рябушинского, 1880.


В.Тропинин. Портрет Диомида Васильевича Киселева, 1830-е.


Н.Заваруев. Портрет Василия Алексеевича Хлудова, 1860-е.

О чем эти люди, помимо своего статуса, думали на самом деле, сложно представить. Очевидно, что художник часто старался угодить заказчику, поэтому кисть его немного лжет. А заказчик часто старался не «быть», а «выглядеть как», отсюда некоторая принужденность. Несмотря на это впечатление, все лица несут одну общую идею. Идею труда и отсутствие праздности. Здесь сложно встретить людей, которые бы не сделали свое состояние, свое имя сами, своим трудом. И как ни старалась, мне так и не удалось усмотреть алчности в лицах. Так ли оно было на самом деле, или это заслуга художников, не знаю. Однако понятие чести, вес сказанного слова, взятого на себя обязательства, в то время были не пустыми звуками (в торговой среде в т.ч.), поэтому испытываешь чувство глубокого уважения к ним. В этом странном сочетании, когда, с одной стороны, кисть художника «обусловлена», а, с другой стороны, образы вызывают ощущение глубокого уважения, заключается противоречивость итогового впечатления.

На самом деле, впечатлений гораздо больше. Например, женские портреты – это вообще как параллельный мир, внутрь которого путь заказан. Женщина здесь как часть статуса, социального статуса, она это знает, и она безропотно воплощает эту идею в жесте, в обстановке, в украшениях.


И.Каверин. Портрет московской купчихи Т.А,Тарасовой, 1848


Дункерс. Портрет Варвары Алексеевны Морозовой (ур. Хлудова), 1880

В глазах? А в глазах печаль, тоска об ушедшем.


Н.Заваруев. Портрет Варвары Алексеевны Хлудовой, 1865

Художник часто подчеркивает взгляд, влажный взгляд, наполненный отнюдь не радостью.

Вообще радости (настоящей, искренней) мало, ее вообще нет. Впечатление, что радоваться зазорно, даже дети на портретах «идеальные», и детский взгляд совсем не детский, а с каким-то жизненным опытом.

Идеальные миры. Даже не идеальные, а искусственно созданные, обставленные, искусно расшитые. Награды, регалии, статусы, жена, дети, коллекция ценностей… «А пить то и не хочется» (с)…

Сложно не заметить, что фасон одежды действительно определял достаток.


М.Васильев. Портрет Елизаветы Осиповны Басниной, 1821.

Также легко заметить, что чем дальше вглубь веков, тем больше в образах традиционного, что косвенно подтверждает наблюдение Ю.Крижанича, что «их (крестьянских) жен не отличить от первейших боярынь.»


Неизвестный художник. Портрет торопецкой купчихи в головном платке, затканном золотой нитью, 1850-е


Неизвестный художник. Портрет неизвестной купчихи в пунцовой душегрее, 1770-е.

Да и портреты тех эпох не стремятся показать достаток, эти портреты вызывают  такое крепкое, ощущение брони, неколебимых принципов.

А дальше потихоньку начинают подмешиваться модные новинки, вместе с ними деланная вальяжность, внешняя атрибутика, на поверхность вылезает эго со своим вечным стремлением к первенству… все, традиция ушла на третьи планы.


Франкарт. Портреты барона А.Г.Строганова и баронессы Е.В.Строгановой, конец 1730-х


В.Тропинин. Портреты Н.М,Гусятникова и Т.А. Киселевой, 1835, 1836.

Все фото в этом альбоме.

Наверное, самое сильное впечатление на меня произвела светопись. Черно-белые изображения вообще делают проявленным как раз внутреннее содержание. И люди на них в большинстве своем неизвестные, но образы… Это тоже как часть истории, но уже совсем другая, где нет имен, они там попросту не нужны. В них есть настоящая жизнь, есть внутреннее свечение, которое создает эту иллюзию дыхания, невидимого движения. Для них чудом были дагерротипы, для нас же чудом является то, что давным-давно эти люди жили не на картинках, а в реальной жизни, и еще большее чудо то, что они будто живут и поныне.

На выставке есть небольшие стенды с предметами коллекционирования. Однако размер стендов носит лишь информативный характер.

Небольшая экскурсия по выставке есть на этом видео.

Короткий анонс выставки.

п.с. Чтобы окончательно развеять возможные высокие иллюзии, вот наблюдения очевидца за той средой. Очень показательно.